Свадьба ингушей

Л.М. Даурбекова,

начальник отдела культуры

кавказских народов

ГУК ОДНК «Строитель»

Дезал дика – беркат дукха.

(Хорошая семья – большое богатство)

Дика сесаг – дунен чу ялсмале я.

(Хорошая жена – рай на земле)

Барт боаца дезал – деха дIадаха цIа.

(Недружная семья, как разрушенный дом)

Ингушские пословицы.

Как  и  для  всех  кавказских  народов, для  ингушей  создание  новой  семьи – нового  очага, новой  ветви «тейпа» (фамилии) – не  столько  великий  праздник, радость  для  молодоженов и всех  родственников, как, прежде всего, очень серьезное, требующее  большой ответственности  решение.

Создавая  семьи, молодые  понимают, что теперь  им «держать ответ» перед родными за уровень воспитанности, за детей, созданных в этой семье, за честь семьи, за мнение окружающих о «тейпе». Это чувство ответственности воспитывается с раннего детства и, прежде всего, личным примером родителей.

Жестокие, на первый взгляд, но строго соблюдаемые и  нерушимые даже в эпоху современной эмансипации традиции и правила для создавших семью молодых людей при аналитическом подходе признаются, несомненно, мудрыми: женщина, мать – остов семьи, от терпения, мудрости и очень часто умной хитрости которой зависят и сплоченность, и благосостояние семьи, – в случае развода с мужем не имеет права забрать с собой детей: дети относятся к «тейпу» отца, они часть их рода, и жить в «фамилии» матери они никогда не будут. Этот запрет действителен даже в том случае, если женщина уходит из «тейпа» мужа в связи с его смертью: ее детей в этом случае воспитывают ближайшие родственники отца семейства. Эти правила заставляют отца и мать прежде всего думать о судьбе своих детей и, даже в случае семейного конфликта, искать пути лояльного разрешения проблемы. Очень важным стимулом сохранения семьи является еще один фактор: и «йита саг» (дословно «оставленная женщина»), и оставивший жену муж – «пятно» для всех фамильных родственников, поэтому и муж, и жена стараются сохранить семью из уважения к авторитету и статусу всего «тейпа».

Выбор невесты для ингуша – дело не такое простое, как кажется на первый взгляд. Обычай поставил строгие ограничения, которые властью родителей и пожилых родственников разрушили счастье не одной пары  влюбленных. Древний адат не разрешает ингушу жениться на всех «фамильных»  сестрах, т.е. на женщинах из фамилий отца и матери, а также из фамилий  бабушки отца и бабушки матери до трех поколений включительно, т.е. на «шучи» и «мохчи», что положительно сказывается на генетическом развитии нации. Обычай здесь гораздо строже мусульманского закона «шариата», по которому жениться можно и на двоюродных сестрах.

Но и в пределах дозволенных фамилий  отец и родственники жениха внимательно обсудят, пара ли жениху та или другая невеста, достаточно ли почетна ее фамилия, чтобы  стоило родниться с ней. Здесь, как и во многих других случаях  жизни, пожилое поколение ингушей  еще любит поговорить о достоинствах  и недостатках того или иного рода, посчитать  древность его происхождения и принять все это во внимание при выборе невесты.

Свадьба у ингушей, как и у других горцев, представляет собой довольно красивое и  своеобразное зрелище. Начинается она со сватовства. Сватают в присутствии отца жениха уважаемые и известные своей «доблестью» родственники. «Мы давно тебя знаем и любим, уважаем твой род, – говорят они отцу невесты, – и хотим с тобой породниться. У нас есть жених – у тебя невеста…» Если сторона невесты считает фамилию сватов  недостаточно уважаемой и  для родства  неподходящей, сватам отвечают уклончиво, что дочь наша, мол, больна, да и с лица неказиста, кривая. Но сваты не сдаются: «Не ради  лица сватаемся, но из уважения к тебе и  твоей фамилии хотим породниться с тобой на пользу  всему ингушскому народу.» Часто девушке, приглянувшейся жениху и его родственникам, позволяют  увидеть жениха и высказать свое  согласие или несогласие по поводу будущего замужества уже после того, как ее родственники сочтут жениха достойным их дочери , но и после  обряда «бIаьрг тохар» («смотрины») несогласие невесты часто не является  поводом отказа жениху –  и девушка поступает так, как велят ей родители.

Тема нежеланного  замужества отражена в девичьих песнях  народного фольклора :

Со йоайир  Iа, ва са дада,

Додача хила кхесса,

Хий мел додача гIойла хьо, аьнна.

Со йоайир  Iа, ва са нана,

Йоагача цIерал кхесса,

ЦIи мел йоага йоагийла, аьнна,

Из цIи йовча йойла, аьанна.

Со йоайир Iа, ва са воша,

Цабезарий коа кхесса,

Мерза бахача несарех хьегаш,

Дог делхаш лелийла хьо, аьнна.

(Погубил ты меня, отец,

Будто бросил в бурную реку,

Чтобы несла меня река, пока она течет.

Погубила ты меня, мать,

Будто бросила в горящий огонь,

Чтобы горела я, пока он не потухнет.

Погубил ты меня, брат,

Отдав в дом нелюбимого,

Где, завидуя живущим с любовью,

Я закончу жизнь со слезами.)

Сватовство повторяется  2-3 раза, и лишь на третий раз отец невесты, который успеет  уже посоветоваться со своими родичами, дает окончательный ответ. В случае  положительного решения обряда сватовства , отец невесты  берет за дочь «урдув» (выкуп) и назначает день свадьбы. В старину  за невест была «твердая» цена в 18 коров. По единодушному решению старейшин ингушских «тейпов» (фамилий) современный «урдув» составляет  12500 рублей, но родственники жениха не ограничиваются в желании сделать подарки невесте и увеличить сумму «урдув».

В день свадьбы – большого торжества для семей, где «саг йоагIa»  (дословно «человек  приходит») и  «саг йода» («человек  уходит») – готовятся кушанья для пира, приглашаются  родственники до трех – пяти  поколений и многочисленные друзья.

В старину за невестой  ехали во главе с отцом жениха все мужчины-родственники и несколько девушек. Поезд за невестой, частью верхом, частью  экипажами, торжественно встречали «саг йодараш»: тесть – мужчин, родственницы невесты – приехавших девушек. После обильного угощения молодежь веселилась  под звуки «пандыра» (гармони) и «чонгиря» (трехструнной скрипки, на которой играют с помощью лучка). В современном варианте  лихих наездников  заменили джигиты  на ярко украшенных автомобилях и во главе кортежа  за невестой  – старший сын после отца жениха или ответственный и уважаемый мужчина рода. В остальном ингуши очень строго соблюдают все традиции  свадебного торжества, установленные их предками.

В доме невесты молодежь становится  в две шеренги – невестина сторона против    жениховой – и, обмениваясь шуточными попевками, высмеивают противную сторону.

Сторона жениха:

Ираз долаш саг я шун йоI,

Дика дакъа да цунга кхаьчар –

Малхал хьалаха йоагIа

Маьлха зIанараш

МорхI бизза мархIа

Кхаьчар цунна,

Беттал хьалха боагIа

Лир доага седкъа

Бий бизза бе кхаьчар цунна!

Оалхазарий тхьамада

Ткъам  Iаьржа лаьча,

Нийсарий тхьамада

Дог – майра кIанат кхаьчар цунна!

(Счастливая ваша девушка,

Хорошая доля ей досталась –

Самые яркие лучи, опережающие тепло солнца,

достались ей,

Самая яркая звезда, опережающая появление луны,

в ее руках!

Он чернокрылый предводитель горных орлов,

Он храбрый предводитель своих товарищей – сверстников!)

Сторона невесты:

Фу маьлха зIанараш

Ювцара акхара,

Фу беттал хьалха боагIа

Фу лир доага седкъа бувцала акхара?

Тха найц яхачун иш гоаз ма да

ЧIегIа  тIа хайнача йилбаза дараш санна.

Тха найц яхачун ши бIарг ма ба

Томар тIа хайнача дахкан бараш санна.

Маьче батхарашца

Наькъа йист йоашаш,

Шарбала гIонашца

Новкъа нув хьекхаш

Воккха баьри ва тха найц!

(О каких солнечных лучах

Говорят они,

О каких светлых звездах

Говорят они?

У зятя нашего ноги кривые,

Как у ведьмы, сидящей на кривом сучке дерева.

У зятя нашего глаза выпуклые,

Как у испуганной мыши, сидящей на кочке.

Он шнурками своей обуви

Скашивает заросшую дорогу.

Полами одежды метёт улицу –

Вот какой джигит наш зять!

О невесте.

Сторона невесты:

Тха цIаста цIагIа лайза кхокха

Шун зIара цIагIа ловзаргбий-те?

Тха шурий хударца кхебаь кхокха

Шун Кена сискал ластаргбий-те?

Выросшая в медном дворце наша голубица

Уживется ли в вашей клетке?

Выкормленная на молочной каше наша голубица

Будет ли клевать вашу кукурузную лепешку?)

Сторона жениха:

Шун цIаста цIагIа лайза кхокха бале,

ЦIастах етта ворда хьалха яла еза.

Шурий хударца кхебаь кхокха бале,

ТIара кIаьда етт бувза беза.

Ха тIехьа йоахар укхун дас,

Паччахьа пошт кхачийта, яхаш.

Ди тIехьа доахар яр яьча нанас,

гуржегIара базар ялийта, яхаш.

Из сал беза кхокха бале

Шоай коа бита из!

(Если она голубица, выросшая в медном дворце,

Подарите ей телегу этой меди.

Если она голубица, вскормленная на молочной каше,

Подарите ей дойную корову.

Тесть с жениха требовал

Почтовую царскую карету,

Теща с жениха требовала

Весь товар с грузинского базара.

Если ваша голубица так уж дорога,

Оставьте ее в своем дворе!)

Варианты таких шуточных состязаний в остроумии разнообразны по содержанию и сопровождаются танцами, громкими выкриками: «Не уступай ей (ему)!»

В свадебный наряд невесту одевают только после того, как за ней приедут «замеш» («поезд за невестой»). Все это время женщины, находящиеся в комнате невесты, подбадривают ее, превознося ее достоинства, «поучая» ее:

Хьай маьрда лийстача коа тIа

Меца борз чуийккхар ма алийталахь.

Хьай маьрнана лийстача цIаста цIенъюкъе

Сийна шайтIа лестар ма алийталлахь.

(Во дворе своего свекра

Не веди себя, как голодная волчица.

В медном дворце своей свекрови

Не веди себя, как ярая ведьма.)

Или:

Хьалхашка хьажанца гIа ма баккхалахь,

ТIехьашка хьажанца дош ма алалахь -

Этта кхала санна мара лоархаргьяц хьо!

(Не посмотрев вперед, не сделай и шага,

Не оглянувшись назад, не скажи и слова –

Как уставшую клячу будут ценить тебя!)

Невеста одета, можно позвать девушку и юношу из «замеш». Девушка дарит ей платок жениха со словами: «Будь примерной женой, береги любовь «брата» моего, как этот платок!» – и к подолу наряда невесты прикалывает иглу: «Будь хорошей хозяйкой,  будь чистой, как игла эта!»

Заплатив выкуп женщинам, охраняющим двери, родственник жениха выводит невесту, покрытую фатой, под правую руку на двор. По обычаю, это самая почетная роль на свадьбе: юноша должен быть самым близким, лучшим, и обязательно тот, у кого живы отец с матерью.

Родственники провожают невесту, говоря «ловцаш» (добрые пожелания): «Дала ираз долаш даькъала моттиг йойла! Вахар гIоза хилда!» (Пусть будет счастливым твое место, т.е. новое  место жительства. Живи счастливо!)

«Замеш» с невестой перед въездом во двор жениха объезжают не один квартал, словно оповещая односельчан о счастье, пришедшем в их дом. Все, кто их видит, кто выходит за порог дома, чтобы посмотреть на «замеш», сопровождают их пожеланиями – «ловцаш».

При входе в свое новое жилище невеста должна переступить порог, отложить в правую сторону веник, завернутый в коврик, которые «подкидывает» ей свекровь, и проходит обязательно в комнату для хозяйки, т.е. столовую или кухню. Прежде этим местом было помещение в башне, где находился очаг. Чтобы молодая была плодовитая, в руки ей дают ребенка, обычно мальчика: невеста ласкает малыша и отдает обратно матери, одаривая его деньгами. Если в доме есть снохи старше, они встречают молодую «новую» невесту танцами и тоже произносят «ловцаш», желая быть примерной, хорошей хозяйкой в доме, но не лучше их, чтобы у свекрови не было повода упрекать их в недостатках.

В тот же день мулла совершает несложный мусульманский обряд венчания в отсутствии жениха, который все три дня свадьбы «прячется» в доме своих друзей. На третий день товарищ, у которого гостит жених, режет барана, жарит бараньи почки и относит их в комнату, где ожидает невеста. Под звуки выстрелов и музыки в сопровождении молодежи жених направляется к дому родителей и вместе с невестой съедает приготовленное угощение. В окнах и дверях теснятся любопытные, и товарищу жениха, который принимает на себя роль покровителя молодой пары, стоит большого труда отогнать непрошенных зрителей. Посторожив немного на улице, и он, наконец, удаляется домой, и молодые остаются одни… Наутро молодой муж скрывается опять из дома и проводит у своего приятеля еще две-три недели.

Торжественная сторона свадьбы закончена. Пир, веселье, танцы продолжаются несколько дней: у ингушей много родственников, и не все могут приехать в первый день свадьбы. Все это время для невесты – испытание ее как хозяйки дома: чуть свет она приводит в порядок двор, помогает принимать гостей.

Родственники, принимавшие в ней участие, расходятся, наконец, по домам и дарят на прощание отцу жениха деньги, кто сколько может, и эта помощь родственников иногда бывает так велика, что окупает все расходы семьи жениха на устройство свадебного праздненства.

Уходя, все произносят «ловцаш»: «Везача Дала ираз долаш нус маьрцIаьшта йойла. Ворх виIий нана хийла укхох. ГIоза дахалда шо. Дала дикахи адамий безамахи ма далда шо!» (Пусть будет она счастливой для вас невестой. Пусть будет она матерью семи сыновей. Живите счастливо. Да не будете вы обделены божьим добром и людской любовью!)

Через неделю невесту в первый раз выводят по воду. Ее сопровождают женщины–родственницы и ребятишки. Когда она зачерпнет воды, в колодец или источник бросают новую иглу и яйцо, которое невеста должна проколоть этой иглой и разбить о камень с первого раза – «для матери воды и природы», а женщины в это время приговаривают:  «Пошли нам хорошей жизни. Пусть счастлива будет эта женщина!» Возвратившись домой и по-праздничному поужинав, молодая становится рядовым членом своей новой семьи.

Вступив полноправной четой в число семейных «фамильных» родственников, молодая пара входит обычно в число отдельных хозяйств родного села. Ингуши, в противоположность некоторым другим кавказским народам, не любят жить большими невыделенными семьями. Молодая пара при поддержке своих ближайших родственников, а иногда и всей «фамилии» старается построить себе поскорее отдельный дом, получить отдельный земельный участок и завести свое собственное хозяйство: «отдельный огонь» (дом, очаг) и «отдельный скот», как говорят ингуши.

Дика тIехье хила вай! (Пусть  будет у нас достойное поколение!)